МЕЖДУ БРИТВОЙ И НОЖНИЦАМИ

МЕЖДУ БРИТВОЙ И НОЖНИЦАМИ

На одной из центральных площадей Севильи стоит большой бронзовый монумент, довольно авангардных очертаний. Он представляет собой огромную, многометровую бронзовую панель, внутри которой грубыми, ломаными линиями вырезан силуэт бойца. Похожие монументы есть в любой стране. Фигура воина-освободителя или рабочего-революционера довольно часто становится элементом патриотической культуры. Но этот, севильский памятник сразу привлек мое внимание одной очень характерной, чисто испанской деталью. Дело в том, что я привык видеть бронзовых героев вооруженных автоматом, винтовкой со штыком или, на худой конец – молотом. А севильский боец сжимал в руке совершенно не типичное для памятников оружие – наваху. Да и оружие ли это вообще? Обычный складной нож с незатейливой пружиной-фиксатором есть в любой культуре – удобная в хозяйстве вещь, да и для самообороны сгодится. Однако, только в Испании он стал настоящим символом национальной гордости и настоящим фехтовальным оружием. Настолько важным, что его очертания теперь увековечены на бронзовом монументе…

Термин «наваха» начисто лишен каких бы то ни было боевых корней. Это слово появилось в XIII веке, и произошло от латинского navacula, что означает, всего лишь – бритва. Да и само производное – наваха – в испанском языке имеет отношение как, собственно, к навахе в нашем понимании, так и к бритве.

Традиционная испанская наваха представляет собой изогнутый складной нож, часто – с кольцом, которое прикреплено к специальной прямой пружине-коромыслу, фиксирующей клинок в открытом положении. Наваха лишена видимых упоров для пальцев и поэтому не производит впечатления боевого оружия. Вероятно, этот предмет так бы и оставался бытовым наследником античной бритвы, если бы не стечение ряда исторических обстоятельств. В 1725 году в Испании появился закон, запрещающий использование длинноклинкового оружия простолюдинами. В принципе – ничего особенного. Подобные запреты существовали во многих странах мира. Однако, испанские власти пошли дальше, ограничив, заодно, и производство этих самых длинных клинков. Стали ли, благодаря этому ограничению, рапиры предметом острого дефицита – трудно сказать. Но факт то, что с этого момента не только простолюдины, но и испанская знать заинтересовались доступными и незапрещенными складными ножами. Производители оружия отреагировали моментально, насытив рынок необычайно дорогими навахами, украшенными в лучших традициях оружейного декора.

Кроме знати, крестьян и законопослушных горожан, наваха оказалась очень актуальной для армии испанских цыган, а так же для особой социально-криминальной прослойки махо. Основным полем деятельности махо была контрабанда, а основной чертой характера – болезненная гордыня, которую приходилось защищать с навахой в руках.

По мере того, как наваха превращалась из предмета бытовой утвари в холодное оружие, требования к качеству стали для клинков и крепости фиксирующих механизмов возрастали. В конце концов, выработался традиционный стандарт качества, который проверяли особым тестом: продавец клал на стол две монеты (одна на другую), и изо всех сил ударял по ним острием клинка. Если наваха пробивала монеты без последствий для клинка или механизма, она считалась годной к употреблению. И далеко не только к нарезке хамона.

Кроме повышенного качества, некоторые испанские навахи претерпели еще и существенные изменения размеров. Лишенные по закону возможности вооружаться эспадами, многие криминальные или цыганские авторитеты стали заказывать себе навахи большего размера. Тенденция быстро прижилась, и испанские оружейники открыли миру совершенно необычные складные ножи. Рукоятка такого ножика иногда достигала длинны около семидесяти сантиметров, и когда хозяин артефакта извлекал из этой рукоятки клинок, он становился обладателем полутораметрового тесака с фиксирующим механизмом повышенной прочности. Такое оружие получило собственное название – навахон. Правда, исполнять навахоном приемы ножевого боя не представлялось возможным, но вряд ли это кого-нибудь огорчало.

Другая крайность – очень маленькая наваха, с длинной рукояти около 10 см., предназначалась не для честного поединка, а для внезапного удара по ничего не подозревающему противнику. Название такой навахи – салва вирго переводится какзащитник чести и говорит само за себя. Это оружие облюбовали женщины, и его очень удобно было носить, заткнув за подвязку чулка. Таким образом, испанские сеньориты заявили о своих правах задолго до первых суфражисток.

Некоторые современные источники указывают и на совершенно эксклюзивный вид навах, которые снабжались двумя клинками, раскладывающимися в разные стороны. Возможно, и даже – вероятно, такие модели действительно существовали. Но, справедливости ради, отмечу, что лично мне, ни разу не удалось увидеть подобную конструкцию.

Стычки, с применением навах, становятся в Испании распространенным национальным явлением. Иногда даже среди знати. В то время, как французский мушкетер, церемонно предлагал потенциальному противнику «измерить длину наших шпаг», испанский дон мог запросто выхватить свой складной нож и вступить в поединок весьма отдаленный от фехтовальных правил дестрезы.

Однако, общие законы развития европейских боевых искусств, рано или поздно, коснулись и навахи. И, в первую очередь, это были именно дуэльные законы. Если для Ренессанса, любой вооруженный поединок, в принципе, подходил под понятие дуэль, то Новое время потребовало собственных, более щепетильных традиций. Конечно, настоящие дуэли на навахах были, все же, меньше распространены, чем поединки на шпагах. Но и они подверглись регламентированию. Общая канва такого поединка должна была проходить по вполне стандартной дуэльной схеме: официальный вызов, секунданты, подготовка поля боя, требования к равенству оружия, договоренность об окончании. Но, в некоторых пунктах проявилась и явная ножевая специфика, помноженная на национальную испанскую горячность. Так, иногда, наиболее непримиримые противники ограничивали поле боя до запредельного минимума. В таких случаях, на землю бросали плащ, и сражались стоя на ткани, то есть, практически, без маневра.

Другим способом добиться максимального КПД, было соединение противников. В этом случае, бойцы, на время боя, брали себя за невооруженные руки. Отпустить смертельное рукопожатие можно было только в случае гибели или тяжелого ранения. А для большей надежности, секунданты обвязывали соединенные кисти рук дуэлянтов платком, что гарантировало честный ход боя.

Впрочем, подобные жесткие ограничения встречались, вероятно, крайне редко. Ведь лишенные маневра и части движений навахерос (бойцы навахой), одновременно лишались и большей части фехтовального арсенала, которым они владели. А у навахи этот арсенал, к моменту регламентации дуэльных традиций, был уже очень приличным. Достаточно сказать, что к XIX веку, в Испании сложились как минимум три крупные школы боя навахой, имеющие свои характерные черты, традиции и даже методики – баратеро, севильяно и хитано. Кроме этих крупных школ, существовали и другие, менее известные, но по-своему специфичные, такие как салернитано или андалузская школа.

Наконец, в 1849 году, в Испании  вышел в свет учебник фехтования некоего Мариано де Рементериа и Фика с пространным названием «Пособие для коммивояжеров по искусству владения цыганской навахой, ножом и ножницами». Свое искусство, маэстро Рементериа преподнес в виде тридцати уроков и, несомненно, написал еще далеко не все, что знал сам.

Но рассказ о фехтовании навахой (как впрочем, и ножницами) – в следующий раз.